Одержав политическую победу, то есть прочно захватив власть, пролетариат самым коренным образом изменяет сущность всех принадлежащих обществу ценностей. Средства производства, жилой фонд, земли, природные богатства, произведения искусства, исторические памятники - все это становится собственностью пролетариата. Становится собственностью немедленно - не дожидаясь национализации, каких-либо актов изъятия и передачи - с самого момента утверждения власти.

История, как будто бы, готова предоставить факты, противоречащие этому утверждению. Происходит пролетарская революция - но сохраняются мелкобуржуазные крестьянские хозяйства, производят и продают свои товары ремесленники, владельцы ненационализированных предприятий продолжают свою погоню за прибылью... . Все это так, так. Но это - только форма, видимость, тень былого капитализма.

С момента победы пролетариата вступает в силу основной закон социализма. Победивший пролетариат для сохранения функциональной целостности общества нуждается в деятельности самых различных слоев населения - и потому должен стимулировать эту деятельность. Сущность собственности в корне меняется с победой пролетариата, но сознание людей не способно откликнуться на эту победу столь же быстрыми изменениями. Это сознание еще не готово к признанию новых стимулов, оно живет буржуазными представлениями, оно еще оценивает результат деятельности только буржуазной мерой, стремится к буржуазным индивидуалистическим целям.

Пролетариат вынужден считаться с этим. Видимость прибыли, видимость собственности, видимость ее защиты законом - вот что он выдвигает в качестве стимула деятельности тех слоев населения, которые еще важны для общества, но совершенно не готовы к социалистической переориентации. Это - не капитализм, не остатки капитализма, это - всего лишь внешнее подобие, это - внешне уподобленная капиталистическим отношениям форма стимулирования, понятная определенным слоям, привлекающая их к общественно полезной деятельности. Эта форма стимулирования может быть вытеснена другой формой. Она может быть вообще отменена - если пролетариат находит способ принять на себя или вообще освободиться от функций, исполняемых некоторым социальным слоем. Эта форма применяется там, где она выгодна пролетариату, где соответствует его интересам и до тех пор, пока соответствует.

Все подчиняется интересам пролетариата - такова правовая основа социалистического общества: все остальное законодательство - ее прямое следствие. И когда поднимается разговор о демократии для непролетарских слоев, не надо искать опору в исторических прецедентах (их попросту нет). Реальную власть пролетариат ни с кем не должен делить, а демократические возможности для выражения мнения и интересов непролетарских социальных групп и классов допускаются лишь потому, что учет этих интересов, учет их изменений способствует динамичной перестройке применяемых систем стимулирования, позволяет направлять деятельность непролетарских слоев к максимальной эффективности в интересах пролетариата. Таким образом, диктатура пролетариата никогда и ни в коей мере не должна рассматриваться как политическая система, обеспечивающая подлинную демократию для каких-либо классов и слоев, кроме самого пролетариата. В вопросах права и политики, в экономических и социальных решениях диктатура пролетариата всегда должна сознавать себя истинной, полновластной диктатурой, руководствуясь при предоставлении определенных свобод непролетарским слоям населения и при ликвидации этих свобод исключительно интересами пролетариата - точно так же, как и в вопросе ликвидации частной собственности на средства производства.

Это не означает разнузданного произвола или монархического самоуправства в отношении непролетарской части общества: безрассудство не в интересах пролетариата, и пролетарская диктатура должна заботливо создавать всем слоям такие условия, в которых отдача их деятельности на пользу пролетариату будет наиболее полной. Но как и в заботах, так и в ограничениях и репрессиях диктатура пролетариата должна последовательно руководствоваться интересами класса, нимало не считаясь с противоречащими им интересами иных слоев.

Социалистическая система является высшей формой демократии не потому, что готова предоставить всеобщее избирательное право буржуазии или определенные буржуазные привилегии интеллигенции, а потому, что правящим классом впервые в истории становится открытый класс, и каждый член общества имеет возможность вступить в этот класс, приобретая все связанные с этим привилегии и принимая на себя соответствующие обязанности. Единственно реальной формой демократии в социалистическом обществе является демократия для пролетариата, и этого вполне достаточно для того, чтобы общество постепенно превращалось в общество без классов, а пролетарская демократия становилась демократией для всех.

Пролетарская демократия - единственная классовая демократия, превращающаяся в демократию для всех. Но для этого совершенно необходимо, чтобы правящим классом оставался пролетариат - этот единственный открытый класс из всех классов, ведущих в истории борьбу за господство в обществе. Для этого диктатура пролетариата на всем пути к коммунистическому обществу должна не только неизменно побеждать в борьбе с другими классами, но и должна подавлять зарождение и развитие всяких иных классов всегда, пока для такого зарождения и развития существуют условия в обществе.

Так что же такое диктатура пролетариата?

Как рабочий класс должен осуществлять свою диктатуру?

Сказать, что диктатура есть государственная власть - это еще недостаточно. Да, социалистическое государство не может быть ничем иным, кроме как революционной диктатурой пролетариата. Но государство и пролетариат - это различные, по-разному организованные социальные субъекты, и для того, чтобы их интересы хотя бы на каком-то историческом отрезке были тождественны, необходимо выполнение соответствующих этому условий.

Государство и классовая диктатура не тождественны и в другом отношении. Государство как некий функционирующий механизм есть средство осуществления диктатуры, средство направленного принуждающего воздействия на общество. Но для того, чтобы это средство было инструментом какого-либо класса, управляло обществом в интересах этого класса, необходимо, чтобы этот класс - именно класс, а не отдельные его представители - держал в руках определенные рычаги, определенные силы, принуждающие государство воспринимать интересы этого класса как свои собственные.

Диктатура класса есть система общественных отношений, обеспечивающая правящему классу контроль над обществом, включающий подавление политических инициатив других классов, угрожающих диктаторскому положению правящего класса.

Буржуазия выдвигает самые демократические принципы формирования государственной власти, она передает государству колоссальные денежные средства в форме налогов на прибыли - не опасаясь, что это будет направлено против нее, буржуазии. Она требует от государства одного: беспрекословной защиты частной собственности, ибо в этой собственности и заключается ее сила. Именно собственность, оказывая свое организующее действие, давая право на распределение благ и обеспечивая тем самым существование служащих буржуазии наемных организаций, гарантирует буржуазии ее правящее положение, ее контроль над государством.

Пролетариат как совокупность рабочих вообще не располагает возможностью построить свою диктатуру на аналогичной основе. Пролетариат - неимущий, рабочему нечем оплатить свое влияние на государственные решения. Как рабы в древнем Риме восставали против одних рабовладельцев, чтобы выдвинуть других, как крестьяне в России поднимали бунты за «доброго царя», так и пролетариат, выдвигая власть, поручая ей распределение благ и теряя, выпуская все средства контроля над ней, выдвигает себе новых хозяев, новую буржуазию. Так бы оно и было, если бы не одно обстоятельство. Это обстоятельство - рожденная общественным характером производства способность пролетариата к самоорганизации.

Именно способность к самоорганизации позволяет пролетариату на определенном историческом этапе стать хозяином положения. Но, реализуя эту способность, пролетариат перестает быть простой совокупностью рабочих - он уже выступает как класс, как единый социальный субъект и в этом качестве становится самой грандиозной силой в обществе. Одерживая победу в классовой борьбе, пролетариат опять же как единый субъект становится владельцем всех богатств общества, но вот распорядиться ими, использовать их в своих субъективных классовых интересах просто так не может. Для этого он вынужден строить довольно сложную социальную систему, строить из того материала, который ему предоставила история, на базе тех отношений, которые сложились в обществе к данному моменту - но так перестраивая и перекраивая эти отношения, чтобы они стали обеспечением классовой пролетарской диктатуры. Система общественных отношений, опирающаяся на способность пролетариата к самоорганизации, то есть имеющая в своей основе самодеятельную организованность пролетариата, может существовать лишь в том случае, если в ходе своего функционирования она приносит удовлетворение определенных пролетарских интересов, а именно - интересов организующих, коллективистских, имеющих общественный характер, сливающихся в классовом интересе. Государство играет в этой системе роль социального механизма, принуждением, стимулированием добивающегося от отдельных индивидов определенным образом направленной деятельности и регламентирующего в зависимости от этого удовлетворение их личных индивидуалистических потребностей. Из этого легко понять, что если другие связи государства со всей системой ослабляются, если государство замыкается в этой роли, в этом круге функций, оно начинает функционировать в интересах своего собственного аппарата, и этот аппарат превращается в паразитирующий организм, заставляющий служить себе все общество. При этом прекращается удовлетворение тех интересов рабочих, которые носят общественный характер, прекращается удовлетворение их духовных потребностей - а это ведет к ослаблению самоорганизации пролетариата и прямо способствует оформлению государственного аппарата, высшего чиновничества в господствующий класс, эксплуатирующий рабочие массы.

Задачей организованного, революционного пролетариата является недопущение такого обособления, замыкания государства. Пролетариат должен использовать государственный механизм для проведения своей классовой воли, то есть для того, чтобы, играя на индивидуалистических интересах членов общества, направлять их деятельность на удовлетворение общественных интересов, чтобы закреплять в общественных отношениях и в сознании индивидов заданные интересами общества требования. А для того, чтобы это было возможно, чтобы это стало реальностью, пролетариату приходится решать и ряд других задач. Это - пресечение самодеятельности государства, направленной против пролетариата. Это - изменение функций государства, изменение поставленных перед ним задач в соответствии с изменяющимися, развивающимися интересами пролетариата. Это - категорическое изъятие у государства всяких возможностей препятствовать свободному развитию пролетарских интересов. Без решения этих задач, без построения всей системы отношений, обеспечивающей последовательную реализацию развивающихся революционных, обновляющих общество интересов пролетариата, ни о какой диктатуре пролетариата не может быть и речи.

Государство противостоит обществу и в этом противостоянии обладает немалыми преимуществами. Даже буржуазное государство, экономические возможности которого определяются волей капиталистов, и то располагает колоссальным количеством благ, распределяет существенную долю общественного богатства. Социалистическое государство берет на себя распределение всех благ, и в обществе нет и не может быть никаких сил, сравнимых с государством по этому показателю. А это означает, что вся мощь оплачиваемых социальных организаций направляется на защиту интересов государства. Как может общество в этих условиях защитить себя от эксплуатации государством?

Но государство имеет свои слабости. Прежде всего его организованность оплачена, она стимулируется материальными благами - и это значит, что действия членов отдельных звеньев этого механизма в защиту его общих интересов порождаются экономической зависимостью, а не диктуются коренными интересами его членов. Во-вторых, каждый член государственного аппарата не просто получает возможность присваивать некоторое количество благ, а обеспечивается ими на определенных условиях - и в этом смысле подконтролен обществу. В-третьих, сама система, по которой организуется государственный механизм формируется не государством, а всем обществом; она-то и ставит перед каждым членом государственного аппарата определенные условия, диктуемые интересами общества.

Слабости есть, эти слабости должны быть использованы для контроля пролетарского общества над пролетарским государством, но использовать их очень не просто. Стихийные действия пролетариата такого контроля обеспечить не могут. Государство немедленно вывернется из-под контроля, оно перестроится и ликвидирует уязвимые точки. Чтобы контроль общества над государством был действенным, общество должно противопоставить государству такую силу, которая могла бы пресечь всякие попытки государства перестраиваться в обособленную от общества систему, которая могла бы вмешиваться всюду, где государство стремится высвободить свои звенья из-под общественного контроля, могла бы, наконец, разрушить всю государственную систему, если эту систему нельзя уже подчинить общественным интересам частными исправлениями.

Общество должно противостоять государству организованно. И такой организованностью может быть только самодеятельная организованность пролетарских масс, организованность более прочная уже тем, что базируется на единстве коренных интересов рабочих.

Государству должно противостоять общество, организованное самодеятельной пролетарской партией.

Самодеятельная пролетарская партия - вот та форма самоорганизации пролетариата, при помощи которой он может заставить государственный механизм служить своим пролетарским интересам, быть средством реализации диктатуры пролетариата.

Здесь важно все. Партия должна быть самодеятельной, то есть и добровольной, привлекающей людей исключительно благодаря их коллективистским, общественным интересам, и не обещающей никаких личных выгод, и связанной сознательной дисциплиной и личным энтузиазмом. Партия должна быть пролетарской, ибо только особое отношение пролетариата к совокупному продукту, производимому обществом, позволяет обеспечить распределение благ и труда в интересах всего общества. И это должна быть партия - ибо только партия может обеспечить подчинение единой политике, единому мировоззрению контроль за всеми звеньями государственного механизма, только партия способна организовать и направить действия масс на исправление и изменение этого механизма.

Но и это еще не все. Такая партия, мощнейшая организация, пользующаяся поддержкой пролетарских масс, обязательно будет иметь возможность взять на себя всю полноту власти, все управление обществом.

Вот этого она делать не должна!

Партия должна оставаться в противостоянии государству, она должна действовать на государство только через пролетарские массы. Иными словами, каждое партийное решение должно оцениваться поддержкой всего класса, его готовностью классовым действиям. Партия, служащая интересам пролетариата, не должна связывать свою деятельность с государственной, она должна находиться в постоянной оппозиции государству.

Тогда складывается такая схема общественных отношений. Государство управляет обществом, в том числе и совокупностью всех пролетариев. Партия контролирует государство. Пролетариат - всем классом - контролирует партийные решения при воплощении их в своих массовых действиях, направленных на изменение государственной системы. И наоборот: пролетариат передает партии, делегирует в партию свои самые передовые идеи; партия добивается реализации этих идей в государственных формах, государство закрепляет утверждение идей в обществе.

Вот та единственная схема общественных отношений, которая только и обеспечивает существование и постоянное воспроизводство диктатуры пролетариата в обществе.

Оценив общую расстановку сил, соответствующую диктатуре пролетариата, на конкретных задачах коммунистической партии мы должны остановиться для более глубокого рассмотрения.

В отличие от других компонентов диктатуры пролетариата, партия должна всегда четко сознавать и свою основную цель, и задачи каждого конкретного этапа. Это не значит, что партия должна быть мозгом общества - нет, партии скорее предназначена роль чувствительного органа, остро воспринимающего действительность и инициирующего своими импульсами движение масс. Но, прежде чем воплотиться в определенных перестройках, каждый импульс должен быть осмыслен гигантским мозгом - сознанием пролетариата: только его одобрение придает импульсу действенность. Партия, отклоняющаяся от интересов пролетариата или отрывающаяся от его возможностей, немедленно почувствует это.

Ставя своей целью построение коммунистического общества, развитие общественных отношений до коммунистических, партия должна понимать резкое расхождение ее собственных задач с задачами пролетарского государства.

Несмотря на то, что пролетарское государство вообще на этапе движения к коммунизму играет положительную роль, являясь единственным средством реализации этого движения, каждая пролетарского государства в свой исторический момент является самым отсталым элементом пролетарского общества, ибо всегда занята не поисками нового, а утверждением уже достигнутого и превзойденного сознанием общества. Государство, став пролетарским, несет свои передовые качества только во внешней стороне, только по отношению к непролетарской среде. По отношению к пролетариату оно всегда остается конкретная формабуржуазным и потому отмирает по мере того, как утрачивает опору на индивидуалистические качества самих пролетариев, всех членов общества.

Партия всемерно способствует этому отмиранию, своей идеологической работой добиваясь определенных изменений в сознании общества и организованного движения пролетариата за государственное закрепление происходящих изменений. Государство ни на какое опережающее воплощении идеологии не способно: оно изменяется, прогрессирует только под нажимом масс, оно теряет свои функции по мере их перехода в иной форме к коммунистическому общественному сознанию. Рост коммунистического общественного сознания, вообще говоря, состоит не в овладении культурой, не в освоении теории общественного развития - хотя все это и полезно - а в простом преобладании коллективистских начал над индивидуалистическими. Но развитие коллективистских интересов каждого члена общества прямо зависит от их удовлетворения: они расцветают от побед и чахнут от поражений. И вот тут партия и ее теоретическая вооруженность играют решающую роль, обеспечивая выбор победных путей, организуя массы для побед. Постоянное взаимодействие на основе общности интересов одно только и обеспечивает утверждение в каждом индивидуальном сознании главной коммунистической идеи, что социальное положение личности определяется совершенством ее коллективистских начал. Потому, кстати, и бесплодны всякие попытки «насадить» коммунизм через государство или через партийно-государственную правящую систему: нельзя рассчитывать на развитие коллективистских качеств, поощряя качества индивидуалистические. Массы к каждой исторически конкретной форме социалистического государства должны быть снисходительны до ее признания, но не почтения - именно об этом должна заботиться партия, своим неиссякаемым энтузиазмом разрушая консервативную успокоенность.

Даже будучи подчинено обществу, государство служит его большинству, в то время как передовые идеи, обеспечивающие движение вперед, рождаются в умах меньшинства. Эти идеи могут стать достоянием всего общества, могут стать руководящими идеями государства только в том случае, если будут поддержаны партией, если в ходе ее идеологической деятельности превратятся в идеи большинства. Без организованной поддержки партии никакое меньшинство, никакие его идеи не устоят против налаженной государственной машины.

Противостояние партии и государства в социалистическом обществе есть самое прямое, самое обнаженное отображение основного противоречия социализма - противоречия между коммунистическим и буржуазным, общественным и личным, коллективистским и индивидуалистическим. В этом противоречии источник развития к коммунизму, и чем отчетливее будут обозначены противоборствующие силы, чем точнее будут определяться причины их столкновений в их конкретной исторической последовательности, тем эффективнее пойдет процесс преодоления противоречий, тем прямее будет путь общества к коммунизму.

Партия и государство представляют собой две структуры, организующие общество, два типа социальной организации: руководство и управление. Эти типы находятся как бы на противоположных полюсах общественной жизни. Управление есть координация действий, руководство есть координация сознаний. Управление воздействует на индивидуальность ограничениями и стимулами, руководство обращается к пониманию и влияет через общественное мнение. Управление обращается к личности, не ведающей иного способа социального утверждения, кроме как утверждение экономическое. Руководство раскрывает перед личностью прямые возможности социального утверждения, не связанные с экономическим положением. Управление опирается на многовековой опыт прошлого, руководство ищет опору в будущем.

Общество служит источником, постоянно питающим и партию, и государство. Как же это происходит?

Пролетариат под руководством партии захватывает власть - партия поневоле становится правящей. Она вынуждена принять самое решительное участие в утверждении победы пролетариата, в ликвидации поверженных сил капитализма, в разрушении старого и построении нового государственного аппарата. И новый госаппарат может быть составлен только из партийных кадров, из людей, доказавших свою преданность пролетарскому делу. Где же противостояние?

А может быть все должно быть не так? Нет, только так! Не отдавать же власть «варягам», далеким от целей пролетариата? И вообще: у рождающегося государства только одна возможность, одна опора для утверждения власти - полная поддержка всех пролетарских сил, сцементированных партией.

Решение, казалось бы, предопределено. И все же... Пролетарская партия, связавшая себя с государством, только обманывается кажущейся легкостью реализации революционных идей через механизм государства. Таким путем может быть утверждена победа пролетариата, его господство над другими классами, но вопросы дальнейшего развития самого пролетариата, его классового сознания тем самым исключаются из сферы деятельности партии, становятся недоступными для нее. Став правящей, партия может остаться пролетарской, но и в этом случае она уже не будет авангардом пролетариата, а будет представлять наиболее отсталые его слои.

Руководить сознательным движением общества может только оппозиционная партия, строящая свою работу на обращении к коллективистским качествам рабочих, организующая сознание пролетариев для коллективной деятельности - в противовес управлению, связывающему общество системой принуждающих стимулов.

Так что же? Двухпартийная (или многопартийная) система? И пусть общественные противоречия решаются в борьбе правящих и оппозиционных партий?

Но при этом основные противоречия общества - источник его развития - заслоняются, осложняются или даже полностью вытесняются соперничеством партий в борьбе за власть, то есть побочными противоречиями, отвлекающими много сил, но никак и ничем не способствующими движению общества вперед. Кроме того, многопартийность неизбежно связана с расслоением общества, с разделением его интересов - то есть служит дополнительным препятствием на пути превращения общества в бесклассовое.

Нет, решить проблему социалистического общества, проблему диктатуры пролетариата можно только вырвавшись за пределы исторических (и весьма чуждых пролетариату) прецедентов, только освободившись от пут привычной схематизации.

Не противостояние правящих и оппозиционных партий, а непосредственное противостояние партии и государства - вот что предельно обнажает общественные противоречия, вот к чему должен стремиться пролетариат.

Да, партия должна руководить пролетариатом в борьбе за власть. Да, партия, возглавляя пролетариат, должна взять эту власть. Да, она должна разрушить прежний государственный аппарат и построить новый. Она должна выдвинуть своих опытнейших организаторов, лидеров, вождей на ведущие государственные посты - и она же должна немедленно вычеркнуть их из списка своих полноправных членов.

Только так. Это не означает полного разрыва, но это - крутая перестройка отношений, полностью исключающая вмешательство государства в дела партии, прямое влияние государственных интересов на деятельность партии.

Партия должна сохранять контроль над своими выдвиженцами, должна знать их государственные заботы, должна оказывать прямую помощь, организуя массы для поддержки государственных мероприятий. Но партия должна это делать не под диктовку государства, а исходя из своих целей и задач. Совершенно естественно, что поддержка эта будет наиболее энергичной и мощной в начальный период, когда руководящие идеи партии и государства еще почти полностью совпадают, когда государство обновляется и более всего нуждается в помощи. Но уже и в этот период партия не должна связывать себя никакими обещаниями.

Отряжая лучшие свои кадры, ведущие силы на государственные посты, пролетариат должен отчетливо сознавать, что этим не решаются все проблемы общественного развития. Рано или поздно интересы государственного аппарата придут в противоречие с развивающимися интересами пролетариата, станет обузой сформировавшаяся структура государства, утратят смысл какие-то из его функций. И тогда потребуется новая революция, выносящая на уровень государства сдвиги, происшедшие в сознании общества. Только такое непрерывное революционное развитие и ведет к созданию коммунистического общества.

Отняв власть у буржуазии ценой многих жизней лучших своих борцов, пролетариат обязан побеспокоиться о том, чтобы в дальнейшем революция могла продолжаться без кровавой борьбы. Он должен лишить государство возможности создавать какие-либо организации против пролетариата. Он должен конституционно закрепить за собой права, обеспечивающие ему в будущем демократические пути преобразования государства. Эти права следующие:

- свобода самодеятельной организации пролетариата и государственное обеспечение этой свободы путем предоставления помещений, средств массовой пропаганды и т. п;

- запрещение прямого участия служащих государственного аппарата в общественных, политических организациях;

- ограничение самодеятельности непролетарских слоев.

Но самое главное - пролетариат должен помнить, что, и будучи внесены в конституцию, эти права не обеспечены никакой гарантией, кроме готовности самого пролетариата защищать их самым решительным образом. Если пролетариат не сумеет защитить свои свободы, свои привилегии, свою пролетарскую партию, значит его сознание еще не созрело до социализма. Если же пролетариат способен без уступок, непреклонно, в случае необходимости - с оружием в руках отстаивать эти свои права, то именно они обеспечат ему свободное движение к коммунизму. Социализм возможен только тогда, когда классовое сознание пролетариата, организованность пролетариата возрастают до готовности в любой момент взять власть в свои руки.

Только обеспечив слияние своих общественных, коллективистских интересов в деятельности пролетарской партии, только сведя к минимуму организованность, а значит и противодействие других социальных слоев, пролетариат может чувствовать себя хозяином положения, может держать в повиновении весь государственный механизм и перестраивать его по мере надобности.

Быть хозяином положения - значит ведать распределением благ. И хотя многочисленные разработки в этом вопросе неизбежно будут доверены государственному аппарату, пролетариат должен сознавать, что решающее слово всегда остается за ним, ибо любой государственный деятель, включая и самых высших, может быть волей пролетариата отстранен от своего поста и лишен материального поощрения. При наличии у пролетариата пролетарской партии, организующей его массовые действия, это право перестает быть фикцией, оно становится реальным средством управления государством.

Со своей стороны, партия, даже если ей будет предоставлена такая возможность, должна отказаться от участия в распределении благ, но должна предпринять самые решительные усилия, чтобы вынести всю государственную деятельность в этой области под контроль всего класса, всей пролетарской массы. Ибо, если распределение благ не контролируется всем пролетариатом, оно становится добычей новой буржуазии, какую бы форму она не принимала.

Итак, государственный аппарат, по крайней мере в ключевой его части, должен формироваться из людей, прошедших школу партийной организационной работы, должен контролироваться партией во всей своей деятельности и должен нести прямую ответственность перед правящим классом - пролетариатом. Партия же должна формироваться непосредственно из пролетарской массы. И здесь есть свои условия.

Партия является высшей формой самодеятельной организации пролетариата. Служение пролетариату для партии должно быть не только руководящей идеей, но и единственной потребностью ее членов, удовлетворяемой за счет пребывания в партии. Если государство служит пролетариату, будучи стимулируемо выделяемой ему долей благ, то для партии служение пролетариату остается и целью, и стимулом. Соответственно и служат они по-разному.

Служить пролетариату, удовлетворяя его сегодняшние потребности, следуя его сегодняшним интересам, создавая ему условия для культурного, творческого развития - это обязанности государства.

У партии задачи другие.

Неустанно словом и делом разъяснять пролетариату, что его сегодняшние интересы - это ложные интересы, что они висят на пролетариате грузом многовековой рабовладельческой, феодальной, буржуазной истории и никак не соответствуют ушедшим далеко вперед возможностям общества, что пролетариат вправе требовать от жизни, которую сам же и строит, гораздо большего.

Помогать пролетариату использовать доступные ему возможности культурного развития действительно для культурного развития, то есть для приобщения, для проникновения в формируемую человечеством общую систему миропонимания, для освоения величайших возможностей человеческого общества.

Выращивать в пролетариате из интересов сегодняшних интересы завтрашние, обогащенные духом взаимодоверия и коллективизма, все более выделяющие прямую зависимость социального положения от факторов социальных, а не экономических.

Выступать организатором борьбы масс за революционные общественные перемены, за воплощение нового, передового в государственных формах, за его укоренение в умах и взглядах масс, то есть за превращение интересов завтрашних в сегодняшнюю реальность.

Чтобы справиться с этими задачами, партия должна состоять не из тех, кто однажды доказал свою способность служить пролетариату, а из людей, доказывающих это каждым своим движением, каждым днем своей жизни. Для этого партия должна не только привлекать в свои ряды богатую энтузиазмом молодежь, но и должна уметь освобождаться от собственных консервативных наслоений.

Партия должна очищаться не только от тех, кто живет вчерашним днем, но и от тех, кто живет днем сегодняшним. Ибо настает их время перейти от идеологической работы к практическому утверждению собственных идей - и партия должна выдвигать их на государственную работу, одновременно освобождаясь от их влияния.

Да, в современном обществе не все даже из рабочих способны отдать всю свою жизнь, все свои силы бескорыстному служению пролетариату. Но в жизни почти каждого есть период, когда общественное преобладает над личным, когда действия диктуются коллективными интересами, а не личной выгодой. Именно в этот период их самоотдача должна объединяться в партии, в рамках решения партийных задач.

Только тогда, когда сознание человека возвышается над его предрассудками и биологическими инстинктами, только в период высшего душевного подъема - только тогда он становится достойным партии, пригодным для партийной работы, способным вместе с партией ставить перед обществом проблемы будущего. Но партия не может рассчитывать на пожизненный энтузиазм - и потому никому не гарантирует пожизненного доверия.

Партийная работа - не единственный способ служения обществу: государство предоставляет гражданам иные формы служения, поощряемые удовлетворением личных потребностей. И тех, кто пережил свой подъем, в ком возобладало индивидуалистическое, партия должна отстранять от своей деятельности - отстранять без упреков, но с уважением и признанием заслуг, отстранять без всякой жалости, но и не отсекать всех связей.

И в первую голову должны отстраняться от партийных дел все те, чья работа связана с принятием государственных решений, ибо в пролетарском обществе нет ни одной внутренней проблемы, по которой партия и государство могли бы вынести единообразное решение. Развитие общественного сознания в том и состоит, что каждый индивидум решает эти противоречия для себя, внутри собственного сознания, и никому не дано решить их на другом - на государственном уровне.

Решения, подсказанные партией и принятые индивидуально большинством пролетарского общества, есть революционные перемены, сдвиги в каждом индивидуальном сознании; одновременно они знаменуют и определенный перелом общественного, классового сознания. Обновленное классовое сознание пролетариата обретает конкретные формы выражения, будучи наиболее четко, концентрированно отображенным в индивидуальном сознании вождей. При этом новые классовые интересы опять же выражаются в виде определяемых историческими условиями идей, проникающих в индивидуальное сознание рабочих и имеющих решающее организующее значение, мобилизующих пролетариат на согласованные действия во имя достижения классовых целей.

Идеи, формируемые вождями, отражают потребности класса, они не тождественны интересам, порождаемым бытием отдельных индивидов, и потому не могут быть приняты ими как некая личная программа, а усваиваются только с осознанием личной зависимости от коллектива и коллективных действий. Не сразу идеи вождей доходят до сознания каждого. Всякий раз им приходится проделывать один и тот же тяжелый путь - преодолевать очередной барьер индивидуализма, проламывать скорлупу консервативной успокоенности. Сначала они усваиваются теми, кто наиболее подготовлен к этому - и через них получают более широкое распространение. По сути дела, непосредственное распространение идей в обществе - вообще невозможный процесс: общество достаточно консервативно и равнодушно к новому, чтобы в нем увязли любые идеи. Но захватив хотя бы очень небольшое меньшинство, передовые идеи приводят это меньшинство в действие, а уже само движение меньшинства нарушает покой общества, ставит окружающих перед необходимостью так или иначе определить свое отношение к происходящему, то есть приводит в действие и их - и действие ширится, распространяя, разнося идеи на своей волне.

Распространение идей сопровождается их конкретизацией и - что особенно важно - конкретизацией форм связанного с ними действия. Становясь все более определенными, формы воплощения идей в действие приобретают характер общественного движения, закрепляются в виде принятых сознанием общества традиций - то есть становятся фактором жизни общества, нуждающимся в государственном признании, узаконении. Требования общества к государству изменяются - это влечет изменения в политике государства, в его структуре; в государственный аппарат выдвигаются лидеры, связанные с новыми формами общественного сознания.

Вот так, создавая в обществе постоянную революционную пульсацию, выдвигая новых вождей и новые идеи, порождая и закрепляя новые формы общественного движения, должна взаимодействовать партия с государством. Непрестанно обновляя госаппарат, перестраивая его, и так же неуклонно обновляя при этом свой состав и структуру, партия играет свою решающую роль в развитии революционной диктатуры пролетариата.

Но, рассматривая отношения пролетариата, его партии и государства, не забываем ли мы, что государство есть особая организация силы для подавления и принуждения? Здесь все ясно, когда мы рассматриваем государство как средство осуществления диктатуры пролетариата над другими классами. Но государство остается государством и по отношению к самому пролетариату - тут вопрос не так уж прост.

Представляя интересы пролетариата как класса, общественные интересы - против индивидуалистических интересов совокупности всех пролетариев, государство использует всю свою систему принуждения по прямому назначению. Ведь даже когда мы говорим о стимулировании, поощрении, премировании при выполнении членами общества определенных условий, речь идет ни о чем ином, как о принуждении, об ограничении доступа к благам тем членам общества, которые этих определенных условий не выполняют. Если учесть, что стимулом служат определенные возможности, обеспечивающие существование индивида, а принуждением - угроза частичного или полного лишения доступа к этим возможностям, то ясно, что между ними в отношениях общества и индивида нет никакой разницы. Так как основой социалистического общества служит стимулирование деятельности индивидов в интересах всего общества, совершенно очевидно, что для реализации этого государство нуждается в определенных средствах принуждения, в силах, позволяющих утверждать и поддерживать определенные ограничения.

Но обладая силой, пригодной для принуждения всего общества, государство обладает возможностью, отчуждаясь от общества, поставить себя над ним. Более того, история XX века демонстрирует многочисленные примеры, когда армия ставит себя над обществом и государством - и, формируя новое государство, отдает власть иному классу.

Как пролетариату избежать подобной опасности?

Та же история показывает, что осуществляя переворот, армия может отдать власть не любому классу, а одному из наиболее организованных классов, усиливая его своей организованной поддержкой. Значит, одна из гарантий состоит в том, чтобы организованность пролетариата в социалистическом государстве была несравнимо выше организованности других классов. Для этого пролетариат и должен ограничивать организационную самодеятельность других классов и - тем более - использование (в целях организовывания) недоступных пролетариату экономических возможностей. Это обеспечивает не только ослабление, но и постепенное разрушение всех противостоящих пролетариату классов и надежно защищает пролетариат от всех внутренних врагов, кроме самого государства.

Социалистическое государство является достаточно мощной и достаточно буржуазной организацией, чтобы в своем стремлении к обособлению, используя подвластные ему силы, превратиться в самостоятельный класс, в новую буржуазию. Единственной вполне надежной гарантией против этого является такое положение, когда все силы государства составляет только вооруженный народ, вооруженный пролетариат. Но пока необходимо само государство, столь же необходимо, чтобы это был по-государственному организованный вооруженный народ. А это не совсем то же самое, что просто вооруженный народ; это предполагает использование в целях организации распределяемых государством благ, т. е. ставит организованные силы в непосредственную зависимость от государства.

Никаких однозначных рецептов по урегулированию этого вопроса не может быть дано. Здесь таится реальная трудность, порождаемая противоречивостью самого положения социалистической страны в капиталистическом окружении. Однако и неразрешимой эта проблема не представляется: решения должны быть найдены не на уровне принципиальном, а на уровне конкретных организационных форм, учитывающих все особенности развития сознания общества.

Следует иметь ввиду, что во всех внешних вопросах - вопросах взаимоотношений с другими государствами и собственными непролетарскими слоями - интересы социалистического государства и пролетариата полностью совпадают. Именно поэтому институт политических комиссаров в армии, с необходимостью порожденный Гражданской войной в России, утратил свое значение во внешних войнах.

Поэтому внимание пролетариата должно быть сосредоточено на контроле над армией, органами внутренних дел и политической безопасности именно в условиях внутренних конфликтных ситуаций. Позиция пролетарской партии, интересы партии по всем внутренним вопросам совпадают с интересами пролетариата - из этого, однако, не следует, что полное совпадение интересов по внешним и внутренним вопросам позволяет подчинить силы подавления непосредственно партии. Само такое подчинение вызвало бы изменение интересов партии, их «огосударствливание». Но вот в вопросах контроля над вооруженными силами пролетариат вполне может довериться партии - так же, как и в вопросах контроля над государством вообще.

В целях облегчения такого контроля могут применяться различные меры. Например, децентрализация управления вооруженными силами при отсутствии непосредственной угрозы извне, строжайшая подотчетность внутренних органов по действиям, затрагивающим интересы пролетариата и т. п. - все эти меры организационного порядка, их применение на каждом конкретном этапе должно диктоваться в том объеме, в котором это необходимо для сохранения господства пролетариата, с учетом соразмерности внешних и внутренних опасностей.

История Советского Союза, где в период диктатуры пролетариата эти проблемы не порождали неразрешимых трудностей, доказывает, что экономически независящая от капиталистического окружения социалистическая страна способна достаточно долго, а возможно и сколь угодно долго сдерживать эти противоречия государственного устройства - тем более что они угасают, ослабевают по мере роста организованности пролетариата и его организующего влияния на все общество.

Получить E-mail @proletarism.zzn.com Логин Пароль